Но люди вырастили его народ не для почтительности. Голые обезьяны, как и люди, могут это выдерживать. Но мы ведь волосатые, это не для нас! Фибен снова почесал подбородок.
Не самая почтительная мысль о расе твоих патронов.
Но люди вырастили его народ не для почтительности. Голые обезьяны, как и люди, могут это выдерживать. Но мы ведь волосатые, это не для нас! Фибен снова почесал подбородок.
Поскорее бы этот воздушный шар забрался в катер и убирался бы с планеты, если так торопится. Сосед локтем ударил его в ребра. Ее милость смотрит сюда. Фибен изогнул бровь, словно хотел сказать, что он не напрашивался на эту сомнительную честь.
И если люди хотят, чтобы их клиенты не чесались, не нужно было возвышать шимпанзе. Но все же поправил воротник и постарался выпрямиться. Дыхательные щели у него на горле раскрываются и закрываются, как жалюзи, каждый раз, когда существо с огромными челюстями вдыхает. Своей позой, слегка развевающимися над маленькими ушами серебристыми щупальцами, блеском своих золотых широко расставленных глаз посол тимбрими, казалось, выражал то, что не знакомства в кусе произнести вслух, нечто весьма оскорбительное в адрес улетающего синтианского дипломата. Каулт, теннанинец, раздул гребень и поклонился в ответ. Два галакта разного роста обменялись любезностями на певучем, с разнообразными интонациями, галактическомшесть. Фибен знал, что особой любви друг к другу они не испытывают. Ну, друзей ведь не выбирают? Но они фантастически эгоистичны и трусливы. Каулт, очевидно, невысокого мнения о после, покидающем свой пост. И, несомненно, теннанинцы числятся в настоящее время среди противников землян.
Тем не менее они хорошо известны своей храбростью и неуклонным следованием кодексу чести. Люди занимают нижнее место на шкале рас патронов в галактике. Меган поклонилась в ответ. Жаль, что вы улетаете, сказала она на галшесть с сильным акцентом. Передайте своему народу нашу благодарность. Всем другим енотам передай спасибо.
Но лицо его сохраняло невозмутимое выражение. Будьте терпеливы, советовала она. В пяти галактиках сейчас смятение. Фанатики великих рас сеют смуту, потому что считают, что близок конец великой эры. И немедленно начинают действовать. Но они начнут функционировать, заверяла посол. Не пройдет одногодвух столетий, как нам помогут! Тем не менее гуманоидное выражение лица совершенно ясно. Утакалтинг, с его мягкой шерстью на голове, по краям которой колышутся щупальца, с его длинными тонкими руками, с его юмором, был единственным существом на поле, которого, казалось, не коснулись тяготы и заботы этого дня.
